Дети – наше всё, внуки – еще «всее». С утра пораньше Колокольчик, Рыбка и Медвежонок возрастом от двух до пяти прибыли в гости к бабушке.
– А у меня шпага! – ни секунды не раздумывая, Колокольчик сделал попытку проткнуть зонтиком телевизор. Это было очень логично. Показывали чемпионат мира по фехтованию.
Фехтование развивает много чего, но современные бабушки не лыком шиты. Наша эмоциональная устойчивость и быстрота реакции – мечта любого фехтовальщика.
– Какая красивая шпага! Чтобы она стала еще красивее, мы превратим ее в зонтик, уберем в безопасное место и будем лепить змейку. Длинная тонкая колбаса с глазами – это она и есть. Пусть даже размером с червяка. Что ты спрашиваешь? Скажи четко. Не разбираю слов. Ага. Поняла. Ты не хочешь лепить змею? А что хочешь? Жирафа? Приделай змее четыре ноги, рожки, хвостик – и будет жираф.
Полный дом внуков – большое счастье. Очень большое. В то время, как четырехлетний Колокольчик лепит змейку, пятилетняя Рыбка уже сотворила целого удава и шустро ползет по-пластунски, оставляя за собой липкую пластилиновую дорожку на светло-сером ламинате. А увесистый двухлетний Медвежонок? Скачет на диване и поет песенку про Джонни. На английском. Откуда Медвежонок знает английский? Из компьютера. В «Литл Бэйби Бум» есть «Johny Johny Yes Papa» и всё, что угодно.
– Рыбка, вставай. Пол холодный, ты не веник. Простудишься. Заболеешь и не сможешь есть мороженое.
– Медвежонок, я понимаю – ты летаешь… Этому дивану сто лет. Он еще сто простоит, но при одной мысли, что ты себе что-нибудь сломаешь, мне делается нехорошо. Где моя валерьянка? Спасибо, что принес. Она уже не нужна. Ты меня вылечил одной своей улыбкой. Хочешь на спинку? Нет проблем. Моя спина всегда готова получить заряд бодрости! Кто еще хочет покататься? Становитесь в очередь! «Мы поедем, мы помчимся на оленях утром ранним…»
– Колокольчик, ты куда? Я же тебе сказала – не трогать зонтик. Он больше не шпага. Две вазочки и дедушкину чашку ты уже разнес. Из осколков мы сделаем мозаику. Пока мама, папа и дедушка на работе, а в садике – каникулы, мы с вами обязаны продержаться до позднего вечера. С минимальными потерями для старшего поколения и с максимальной пользой для младшего.
– Рыбка, не плачь, я тут. Где я была? В туалете. За эти две минуты ты сделала стенке красиво? Это, конечно, очень-очень-очень красиво… Я в диком восторге… А давай поиграем в игру «Кто быстрее снимет наклейки со стенки»? Если их переставить на бумагу, станет еще красивее. Стену домой не унесешь, а лист бумаги – да. Папе и маме покажешь. Вот бумага. Наклеивай на бумагу. Дети, занятые делом, цимес для души и сердца. Без вас, чтоб вы знали, в доме тихо, чисто и скучно…
– Медвежонок, радость моя, не прикладывай оладушек к компьютеру. Компьютер не ест оладушки.
– Колокольчик, ты что-то хочешь? Куда ты меня тянешь? Дать тебе тот, синенький? А где этот синенький и как он выглядит? А, поняла. Это свисток. Зачем он нужен? Если ко мне придут бандиты-грабители, я свистну – и они разбегутся. Что-что? Хочешь проверить, как «синенький» работает? Ну, уж нет. Грабители еще не пришли, а у нас хорошие соседи. Пожалей их, пожалуйста.
Один раз свистнешь – и все? Ладно. Но только один раз. О-д-и-н.
Ого. Громко-прегромко. Десяти раз достаточно!!! Рыбка и Медвежонок тоже хотят? Отлично. Я вам его подарю. Ваши соседи такое любят. Они будут счастливы. Страшно счастливы.
На качелях мы летали, в прятки играли, в ниточку-иголочку бегали, сказки читали, города строили, песенки пели, мозаику выкладывали… Какие вы хорошие, когда спите… Три ангела сразу – это слишком много. По одному – самое то. Возраст уже не тот, будь он неладен: все увеличивается да увеличивается. Когда родился первый внук, мне было всего сорок семь. В футбол гоняла, баскетбол бросала, бег с препятствиями совершала, воздушного змея запускала, мячик из всех кустов выуживала, по мишеням стреляла… Шестьдесят три – не сорок семь. Ой вэй. Боковым зрением я улавливаю подозрительную неподвижность в районе стола…
– Рыбка, что ты делаешь столу? Зачем ты его царапаешь? Не царапай стол вилкой. Чем его можно царапать? Лучше ничем. Я тебе кухонную доску для этого дам.
– Медвежонок, зачем ты разобрал лошадку? Это пегас? И где его второе крыло?
– Колокольчик, отойди от зонтика. Нет причины, способной остановить ребенка, вбившего себе в голову, что шпага должна сбить шляпу с головы толстого дядьки в телевизоре. Какое нам до него дело? Пусть сидит в шляпе, а мы будем рисовать пэрах. Цветок. У него есть серединка, лепестки… И ножка-стебелек. Пока вы будете рисовать, я упаду на диван и немножко – совсем немножко – полежу. Дух переведу…
Что-что? Уже? Так быстро? Что вы там нарисовали? Ничего непонятно… Я такой абстракционизм не принимаю. Мне надо, чтобы человек был похож на человека, дом – на дом, стул – на стул, солнце – на солнце… Рисуйте. Точка, точка, два крючочка, носик, ротик, оборотик… Палка, палка, огуречик… Получился человечек. Стоит, глядит. А где он живет? Где? На дереве? Так рисуйте дерево. Траву тоже рисуйте. Что мы ему, травы пожалеем? Рисуйте-рисуйте.
А у нашего человечка друг есть? Рисуйте ему друга маленького: на бумаге уже мало места осталось, туда большой друг не поместится. А шемеш вы рисовать умеете? В художественном мастерстве шемеш – наше всё.
С него, с солнца, весь мир начинается. Давайте я вам покажу. Видите?
Оранжевый кружок и много оранжевых палок – это шемеш. На кого похоже? На меня? Почему? Такое же доброе и рыжее?
Рисуйте ему улыбку. Рисуйте. Солнце должно улыбаться!
Зинаида ВИЛЬКОРИЦКАЯ (Мадам Вилькори)