Турция. Отель четыре звезды плюс, все включено. Ешь – не хочу, пей – хоть упейся. Все заебись, но было откровенно скучно. Отель был населен в основном немцами, затем голанцами, финнами, шведами ну и немного прочими поляками со словаками. Короче в отеле кроме Сереги не было ни одного русского. Немцев поволжья, съебнувших в начале девяностых на историческую родину Серега на русских не считал, хоть и говорили они еще по руски но уже и с акцентом, и мыслили да и действовали уже совершенно по другому. Они еще нахуячивались местной турецкой ВОТКОЙ вечерами в баре по старой русской привычке, но вели себя уже откровенно по еблански: несли всякую пургу, жаловались на хуйовую жизнь и горланили песни из репертуара ласкового мая, серова и прочих толкуновых ален апиных. Это конкретно зайобывало. А Сереге не хватало драйва.
Ситуация разрешилась неожиданно. За проебанное пляжное полотенце взыскивалась плата в 10 евро, а проклятые непуганые буржуи с утреца бросали их на лежаки у бассейнов и на пляже, столбили места так сказать. В чем и убедился Серега на третий день в первый раз припиздовавший к морю.
- Вот же йобаный в рот, - удрученно подумал Серега, оглядывая ряды еще пустых лежаков, застеленных полотенцами, - совсем охуели фашисты проклятые, - взбунтовалась в нем кровь обоих дедов, хуяривших предков этих пидарасов на фронтах великой отечественной войны со страшной силой. – Да нуегонах! Блять, - ловким движением Серега сбросил одно из полотенец на песок и затолкал его под соседний лежак. Огляделся, было пустынно, бюргеры мирно завтракали в ресторане отеля, море синело, солнце светило. – Попалят блять!, – размышлял Серега сидя на отвоеванном лежаке и оценивая окружающую обстановку. – Как пить дать попалят, - и он быстро собрал еще с пяток полотенец с рядом стоящих лежаков и вместе с первым закопал в песок, поставив сверху пляжную урну. Быстро окунувшись он с удовольствием растянулся на отвоеванном лежаке, предварительно оттащенном чуть в сторону и принялся ожидать дальнейшего разворота событий.
Ставшие ничейными лежаки быстро оказались занятыми пиздующей с завтрака буржуйской пиздобратией, а из легкой дремы Серегу вывело удевленно-возмущеенное гоготание. Языка он нихуя не понимал, но по жестам и артикуляции понял, что появившиеся владельцы пройобаных полотенец в состоянии неподдельного ахуя пытаются воткнуться в сложившуюся ситуацию. Они как потерявшиеся бараны столпились в том месте, где по их мнению должны были находиться их полотенца. Но их там небыло и в помине, там были другие и со своими хозяевами, пытающимися с неменьшим удивлением понять чего от них хотят. Один из потерпевших даже начал ходить и ощупывать все полотенца в радиусе двадцати метров. Добравшись до Сереги, он был вежливо послан на хуй, - следить нужно за казенным имуществом, а не ебалом счелкать, - злорадно думал Серега наблюдая суету на пляже.
В течение следующих двух суток Серега увеличил счет еще до примерно 30:0, собирая по паре тройке полотенец с пустующих лежаков и пряча их в укромных уголках: зарослях кустов по периметру, закидывая на крыши душевых или просто за забор. Масла в огонь подлили простые русские бляди. Вернее теперь уже добропорядочные немецкие жоны.
- Хули надрываетесь, - подал голос Серега, разбуженный громким русским матом. – Полотенца спиздили нахуй, - ответила одна из двух холеных блондинок. Серега пригляделся, выглядевшие как немки, но что-то неуловимое в них, подсказывало Сереге о их русских корнях. – Своим за границей нужно помогать полюбасу, - подумал он, а в слух сказал. - Вы блять мозги не ебите, возьмите вон пару с соседних лежаков и обменяйте в точке обмена тут же на пляже. – Да ты охуел, как же можно - взыграла в них буржуйская честнось. - Да ну вас нахуй тогда, - не постеснялся Серега и попиздил купатца. Выдя из воды, он наткнулся на двух этих кобыл мирно лежащих на свежих пляжных полотенцах. – Хули было выйобываццо, русская натура всегда свое возьмет, - удовлетворенно думал он потягивая джинтоник в пляжном баре.
А в отеле началась эпидемия. Адменистрации было откровенно пох, она стригла по 10 евро с долбоебов которые заявляли о пропаже, мотивируя это тем, что мол нехуй пройобывать и неебет. Бывшие чесные и порядочные буржуи пиздили полотенца направо и налево создавая в номерах стратегические запасы на случай очередного пройоба. Это напоминало распространенную армейскую ситуацию с хлястиками от шинелей и ножными полотенцами.
Теперь пляжные полотенца носили крепко прижатыми к груди и не оставляли ни где ни на секунду. Дошло до того, что полотенце спиздили даже у Сереги. – Во блять охуели, - злился Серега, - вот они блять буржуазные ценности, вот она насквозь прогнившая мораль. – Йобаная политика двойных стандартов и настоящая западная демократия, - почему-то ни к селу ни к городу думал он доставая из кустов спрятанное три дня назад чужое полотенце. Разорившись на одно евро, он обменял его на свежее и в соответствии с армейскими традициями маркером написал на нем большими буквами: «МОЁ! Не брать, УРОЮ НАХУЙ, БЛЯТЬ!» Его действительно никто не брал. В следующие день-два почти все пляжные полотенца пестрели подписями разных форм содержания размеров.
– Долбоебы, какие же все-таки они долбоебы, - смеялся Серега, забрасывая пяток подписанных полотенец на крышу электроподстанции. – Начинался второй акт шоу. Скучно уже не было!