С аналоговыми вычислительными машинами мы за всё время обучения сталкивались всего два раза. Первый раз, конечно, на военной кафедре, где два года усиленно изучали зенитно-ракетный комплекс С-75, который, по существу, и представлял собой большую аналоговую ЭВМ, заточенную под решение узкого круга задач. Глубокую же теорию мы постигали на дисциплине с красивым названием «Радиоавтоматика». И хоть эта красота длилась всего год, впечатлений от неё было не меньше, чем от «войны».
Может по прошествии времени всё и видится в более розовом свете, но, во-первых, «война» была-то всего раз в неделю, во-вторых, все зачёты и экзамены по ней сдавались с первого раза, а, в-третьих, как-то не принято было решать на военной кафедре системы дифференциальных уравнений шестого порядка.
Радиоавтоматику вёл профессор N, преподаватель ещё старой формации, и вполне справедливо требовал от нас глубокого знания своего предмета. Работать над своей тематикой он начинал ещё в сталинские времена и ко времени нашего обучения был настолько матёрым человечищем, что способен был с помощью листа бумаги, ручки и логарифмической линейки запустить в космос любую многоступенчатую ракету, ну, т. е. описать её математическую модель.
Нам же логарифмическая линейка была явно не по зубам, впрочем, как и все многоходовые расчёты, пусть даже и с калькулятором и прочими цифровыми устройствами.
Итогами всех наших мучений по этой зловредной радиоавтоматике были зачёт на зимней сессии и экзамен летом. Вот зимой мы и получили первое боевое крещение – профессор резал всех нещадно. Забегая вперёд, скажу, что я сам сдал зачёт с четвёртого раза, и я был в золотой середине, рекорд был – шесть пересдач, когда сам завкафедрой лично упрашивал уважаемого профессора вспомнить свою молодость и гуманнее относиться к студентам.
А с первого раза сдали всего три человека – два наших отличника, они бы и китайский язык выучили, если это шло бы в зачётку, и Маринка – единственная девчонка на всю группу в 30 человек. Она хоть и была немного избалована нашим мужским вниманием, была девочкой вполне разумной и адекватной. Сдавала она одной из последних, когда вся остальная группа паслась под дверью аудитории, отслеживая очередную жертву профессора и методы экзекуции. Профессор валил Маринку так же нещадно, как и всех, в итоге вывел в зачётке «неуд» и устало резюмировал:
- Вы знаете, барышня, для студентов радиофака есть 2 перспективы – пойти в науку или на производство. Женщинам на производстве тяжело, поэтому у вас 2 варианта – либо пойти в науку, либо удачно выйти замуж. В науке вам делать нечего, остаётся замуж. Желаю удачи, – профессор протянул зачётку Маринке.
Маринка стойко подавила свои эмоции, всё же слой косметики на лице не способствует слёзовыделению, и направилась к выходу.
- Стойте, - профессор обернулся вслед. – Дайте зачётку.
Маринка вернулась и протянула зачётку. Профессор зачеркнул «неуд» и вывел «уд».
- Ноги у вас кривоваты, замуж нескоро выйдете, – резюмировал он.
В коридоре Маринка была в истерике:
- Старый пень! Ноги мои ему не понравились! У меня свадьба через месяц! Остальные её эмоции рефреном повторяли эти простые мысли.
Терпеливо выслушав все тирады, наш староста Рома резюмировал:
- Ты, это, Маринка, радуйся, что зачёт сдала. А кольцо обручальное пока не носи, тебе ещё полгода мучаться, а летом экзамен.