На самом деле его звали Димой. Но все называли его не иначе, как «Доктор». Этому было объяснение. Но обо всём по порядку.

Ещё на абитуре я развлекался тем, что рисовал портреты товарищей по палатке. На самом деле получалась жуткая халтура, но за неимением лучшего товарищи были в восторге. Слухи о «чудо-художнике» быстро дошли до майора Иванова, командира 1-й роты. Поэтому он вызвал меня и спросил: «А ты можешь корову нарисовать, чтобы я посмотрел и узнал – «да, это корова!» «Ну а чё», - пожал я плечами, - «могу, конечно». Так был решён вопрос насчёт того, в какую роту я попаду.

«Ну-ка, художник, а почерк у тебя какой?» - уже в роте поинтересовался майор. Я продемонстрировал свой каллиграфический почерк. «Хорошо», - одобрил Иванов, - «будешь ротным писарем!»

Вот и вышло, что пока вся рота безумным стадом отрабатывала «подъём-отбой», я сидел в уютной канцелярии и писал различные списки. Работы было выше крыши, но я был не в обиде. Отвлекался я только на завтраки, обеды и ужины.

И вот как-то после обеда построил Иванов роту и спрашивает: «А кто из вас, ребятки, может отличить аспирин от димедрола?» Все озадаченно затихли, и лишь один Доктор, который тогда ещё не был Доктором, громко и отчётливо, как полагается военнослужащему, выкрикнул: «Ййййя!!!» «Молодец», - похвалил командир роты, - «теперь ты будешь санинструктором. Санинструктор ежедневно записывает больных в «книгу больных» и строем ведёт их в санчасть!» «Йййесть!» - так же громко и отчётливо с готовностью выпалил Доктор.

В тот же день сижу я, значит, в канцелярии, за соседним столом сидит командир роты. И тут дверь распахивается и на пороге возникает молодцеватый Доктор: «Рррразрешите!!!» «Да, что хотел?» - поинтересовался Иванов. «Я вот тут подумал…» - несколько стушевался новоиспечённый санинструктор. – «Мне ведь каждый день нужно будет строить больных… Они ведь должны меня слушаться…» И тут он решительно выпалил: «Товарищ майор, ррразрешите мне присвоить звание ефрейтора!!!» Иванов заулыбался. «Видишь ли, сынок – у нас военное училище, поэтому есть некоторые нюансы в званиях… Ефрейторов у нас нет, сразу после курсанта идёт звание «младший сержант»…» Тут Доктор набрал побольше воздуха в лёгкие: «Товарищ майор, ррразрешите мне присвоить звание младшего сержанта!!!» Тут уж Иванов совсем рассмеялся: «Иди служи, сынок! А больные будут тебя слушаться, это я тебе обещаю!»

Вот так с этого дня Доктор и стал Доктором. Чтобы вы лучше представили себе Доктора, скажу, что у него было одухотворённое лицо слегка азиатского типа, а когда он однажды попробовал отрастить себе усики, которые отчего-то росли у него лишь над уголками рта – так вообще стал вылитым Чингисханом в молодости.

Иногда в училище проходили смотры художественной самодеятельности. В основном все номера были незатейливыми – курсанты пели песни под гитару. Особенно запомнился эпизод: выступала вторая рота и ведущий объявил четвёртую подряд песню в исполнении курсанта Пангаева. Курсант Пангаев вышел к микрофону и, как бы извиняясь, спросил: «Наверное, я вам уже надоел?»

Так вот. Стоило кому-нибудь в песне обронить слово «Афганистан», как Доктор тут же быстрым движением вытаскивал наружу нательный крестик, вцеплялся себе в виски и истерично начинал раскачиваться из стороны в сторону.

Тут надо рассказать предысторию. Когда мы только пришли в роту, командир решил провести общее собрание, чтобы познакомиться с личным составом поближе. И вот в числе прочих он задал вопрос: «А кто из вас курит?» Примерно половина курсантов неуверенно подняла руки. «Эх, вы», – по-доброму усмехнулся Иванов, - «ну ладно – я, был женат четыре раза…» И тут вскочил Доктор: «А я…» - трагическим голосом по-михалковски выдал он, - «брррата из Афгана ждал…» Все растерялись, командир больше всех. «Ты садись, сынок, садись», - только и смог он вымолвить.

Как потом мы узнали, брат Доктора таки выжил. Он служил при кухне и вернулся домой в объёме не менее 120 килограммов.

Прошло время, мы освоились в училище. Освоился и Доктор. К командирам он был предельно лоялен, но не забывал и о своих интересах. В пятиэтажке, что стояла сразу за забором, он завёл знакомство с 15-летней девушкой. Помню, как-то он озадачил вопросом нас с Джоном, когда мы стояли в наряде на КПП: «Тут не пробегала девушка с непропорциональным ртом?» Вот так неожиданно он охарактеризовал свою подругу.

Так вот насчёт этой девушки. Повадился он по утрам к ней бегать. Записывается как будто на уборку территории добровольцем, просит дневального разбудить его пораньше на полчаса, умывается, одевается, в 6.00 будит остальных, а сам - шмыг через забор!

И вот как-то утром он нас традиционно будит и убегает. Мы уже надеваем шинели, как вдруг наблюдаем такую картину: в казарму заходит помощник дежурного по училищу и тащит за рукав нашего Доктора. «Где замкомвзвода?» - «Вот он.» Помощник будит нашего «замка», которого мы за глаза называли «Деревянным Славиком» и говорит: «Ваш? Держите, с забора снял! Вы уж разберитесь с ним – нёс какую-то ахинею, что не успел девушку с 8-м марта поздравить…» (А в ту пору конец апреля на дворе стоял.)
Помощник ушёл. «Славик», - робко спросил Доктор, - «можно, я на территорию со всеми пойду?» «Ложитесь спать!!!» - рявкнул Славик и опять уснул. Доктор ссутулился и опустился на стул рядом с кроватью. «Сэм», - тихо попросил он, - «дай мне ножик, пожалуйста». Сэм безо всякой задней мысли протянул ему свой складник, после чего мы дружною толпою убыли, наконец, на уборку территории, оставив Доктора горевать на стуле.

Когда в 7.00 мы вернулись в роту, там царило нездоровое оживление. Оказалось, Доктор сидел и терпеливо ждал, когда дневальный прокричит: «Рота, подъём!!!» По этой команде страдалец начал аккуратно резать себе руку в области запястья ножичком. Вены, естественно, не перерезал, но кровью на пол накапал.

Что удивительно, за это его даже не наказали. В больницу свозили и оставили служить дальше. (А вот Сэму ножик так и не вернули).

Частенько в расположении роты раздавался истошный вопль Доктора: «Пидорасы!!!» Неизвестные «пидорасы» частенько его обижали: то тапки утащат, то вафельное полотенце, то ещё что-нибудь.

И ещё один эпизод с участием Доктора. На третьем курсе всем женатым курсантам разрешили жить в городе. И вот как-то Доктор притащил в роту свою девушку с непропорциональным ртом, её непропорциональных родителей и всею шумною непропорциональною толпою они завалились в канцелярию убеждать командира роты, что Доктору также необходимо выдать разрешение на проживание в городе. Как уж они там его убеждали, не знаю, но через некоторое время командир, весь красный и матерящийся, выскочил из канцелярии. Прокричав: «Иди куда хочешь, живи, где хочешь!!!», он широкими шагами выбежал на улицу, оглушительно долбанув дверью. С тех пор Доктор ночевал в городе!

Как-то, при уборке территории, он продемонстрировал нам ужасный ожог на руке. «Сегодня не хотел просыпаться», - с доброй улыбкой пояснил Доктор, - «ну, моя мне раскалённую плойку на руку и положила, чтобы разбудить! Я её чуть не убил!»

Вы решите, что они были созданы друг для друга и жили долго и счастливо? Как бы не так! По непроверенным данным, на просторах России проживают около пяти докторских детей, причём все от разных жён!

…А писарем я пробыл всего две недели, до первого выпуска ротной стенгазеты. «Писарей я могу найти много, а вот корову нарисовать не каждый сможет», - справедливо рассудил командир роты.

©DRodman